Могилы у дороги: зачем ставят кресты и памятники на трассах?

Могилы у дороги: зачем ставят кресты и памятники на трассах, мнение и оценка со стороны водителей и церкви

С течением времени всё большее количество водителей стало замечать могилы у дороги. Вопрос о том, зачем ставят кресты и памятники на трассах, стал интересовать не только автовладельцев, но и мировую общественность. Некоторые люди очень сильно пугаются, увидев у себя на пути надгробие. Именно поэтому эту тему стали распространять в газетах и на телевидении, чтобы дойти до объяснений со стороны церкви, правительства и самих людей, которые поставили кресты вдоль дорог.

Исторические причины, по которым люди стали ставить кресты и памятники на трассах

Много лет назад, когда на Руси стало искореняться язычество и ему на смену пришло христианство, вдоль дорог стали ставить кресты и другие православные памятники. По велению многих князей и других правителей государства, о многих трасс стали убирать языческих идолов, которым в своё время поклонялись люди. На их места ставили кресты, которые должны были напоминать всем народам о том, что христианство смогло победить язычество.

Спустя некоторые годы, кресты на дорогах стали иметь немного другое значение. Они ставились для того, чтобы путешественники могли ориентироваться. Очень часто такие символы показывали путь в город, или же говорили о том, что человеку больше некуда идти, он прибыл в точку назначения. В таком случае среди народа было приняло постоять и молиться около креста Богу, поблагодарить его за благополучное окончание пути.

Чаще всего кресты и памятники ставились на дорогах для того, чтобы обозначить для путников места важных исторических сражений и других интересных событий, которые повлияли на судьбу государства. Так, на местах кровопролитных боёв можно было обнаружить пустые надгробия. Тела погибших были на кладбищах, но их место гибели также обозначали крестами.

Современные объяснения того, зачем на трассах ставят могилы, кресты и памятники

В современной России на дорогах, а особенно на крупных междугородних трассах, можно встретить похоронные венки, кресты и могилы, находящиеся на обочинах. Таким образом люди обозначают места, на которых вследствие ДТП и других видов аварий погибли люди. Очень часто венки крепят на столбы, предназначенные для проведения линии электропередач. Также родственники погибших пишут на лентах горестные слова.

Многие жители города Ульяновска несколько лет назад были поражены страшной ситуацией, произошедшей на одной из автомагистралей пригорода. На большой скорости по дороге ехал молодой человек в пьяном состоянии. Из-за его ненормальных действий была сбита маленькая девочка.

Свидетелем этого события была её мать, которая впоследствии стала вешать вдоль этой трассы напоминания о том, как важно быть аккуратными на дорогах. Именно такие происшествия в современном мире становятся причинами, по которым люди могут встретить у себя на пути кресты, венки и памятники.

Мнение служителей церкви и водителей о венках и крестах на дорогах

Начиная с 1999 года водители стали подавать массовые заявления в правительство своих городов о том, чтобы с трасс стали убирать памятники и кресты. Люди утверждают, что это плохо сказывается на психике и мировосприятии граждан, которые управляют транспортными средствами. Многие службы отказывались собственноручно убирать такие символы с трасс, так как они боялись притянуть к себе беды.

Служащие ГИБДД совсем отказались принимать участие в решении данной проблемы. Они высказали мнение о том, что венки и кресты их не касаются, что вполне верно. Поэтому правительство решило, что те символы, которые имеют своих постоянных посетителей и выглядят опрятно, продолжат стоять. Остальные же будут подлежать сносу.

Священнослужители утверждают, что установка таких памятников и крестов около дорог не соответствует правилам православной церкви. Утверждается, что памятные символы должны стоять на кладбище, а не украшать трассы. Это не чтит память погибших, а наоборот, заставляет их мучиться.

Околодорожный траур: нужны ли вдоль трасс памятники

Стоит только выехать из Кемерова – и сразу вдоль дороги встречаешь памятники погибшим в ДТП. Их десятки или даже сотни. В сторону любого из городов области: по трассе до Анжеро-Судженска, Яшкино, Ленинска-Кузнецкого. Кресты, венки и мемориалы теряются среди дорожных знаков, они – лишнее напоминание о том, что за рулём лучше быть аккуратнее. Такие памятники называются кенотафами, или пустыми могилами.

Траур за пределами кладбища

Проще говоря, кенотаф – это памятный знак без захоронения. Чаще всего их устанавливают вдоль трасс на местах аварий со смертельным исходом. Хотя иногда они встречаются и в городе: например, в Кемерове один из таких памятников стоит недалеко от остановки «Редакция газеты “Кузбасс”». Как правило, местные власти не приветствуют подобные мемориалы в городской черте.

Согласно классификации антрополога Анны Соколовой, кенотафы делятся на пять видов:

искусственные цветы, венок или несколько венков на столбе или дереве;
часть автомобиля (часто руль, шина или колесо);
деревянный или железный крест;
памятник, установленный на обочине;
мемориал.

В пригороде Кемерова встречаются четыре из пяти видов. Они же – самые распространённые.

– Спонтанные мемориалы – свидетельство того, что траур выходит за пределы кладбища. Одного кладбища уже недостаточно, пространство смерти расширяется. В любой культуре есть ограничение траура, он не может быть вечным. Заканчивается даже самый долгий траур — траур вдовы, и её новое замужество спустя какое-то время социально одобряется. А в случае спонтанных мемориалов точка не ставится, люди могут подолгу посещать эти памятные знаки. Это говорит о том, что традиционные механизмы переживания горя и соответствующие духовные практики больше не работают, – говорит Анна Соколова.

Возможность пережить своё горе

Пожалуй, самый известный мемориал среди кемеровчан – памятник погибшему мальчику-футболисту, который стоит на 12 километре трассы «Кемерово–Ленинск-Кузнецкий».

На этом месте в августе 2016 года попал в ДТП микроавтобус с девятью футболистами команды «Кузбасс имени Раздаева». Спорстмены возвращались с соревнований в Новокузнецке. 17-летний Николай Лаврухин погиб сразу же, его друг Никита Миков скончался в больнице спустя 50 дней после аварии. Остальные получили травмы.

Теперь там – каменный мальчик с мячом на фоне арки с ангельскими крыльями. Вокруг него – газонная трава и молодая вишня. По словам психолога Кристины Плетнёвой, всё это помогает родителям справиться с утратой, у них появляется ещё одна возможность пережить своё горе и осмыслить его.

Видно, что за кенотафом ухаживают. Хотя по правилам дорожного движения остановка в этом месте запрещена. Об этом нам рассказали в областной ГИБДД.

– Конечно, если автомобиль сломался и стоит на «аварийке», это не считается нарушением. Во всех других случаях такая остановка будет нарушением правил дорожного движения. И формально за это можно привлечь нарушителя к административной ответственности. Потому что на трассах неслучайно нельзя останавливаться: это может повлечь и совершение других ДТП в этом месте, если какой-то водитель зазевается и не заметит остановившегося. С этической точки зрения мы не можем комментировать этот вопрос. Наверняка у каждого сотрудника ГИБДД есть личное мнение на этот счёт. Но в ПДД исключений нет.

Здесь, кстати, кроется проблема многих памятных знаков, установленных вдоль трасс: рядом с большинством попросту нет остановки, к ним не ведут никакие просёлочные дороги, а нарушителей иногда и правда штрафуют. Возможно, по этой причине большинство памятников выглядят заброшенными и неухоженными.

Памятник ставят только жертве

Первые кенотафы появились в Советском Союзе в 1960 годах. Например, в фильме Василия Шукшина «Живёт такой парень», вышедшего на экраны в то время, герои останавливаются у одного из таких мемориалов и выражают почтение.

Хотя массовым явлением подобные памятники стали только в 1980 годах. Отчасти это связано с появлением стихийных мемориалов. Самый масштабный и заметный из них посвящён смерти Владимира Высоцкого. Люди сотнями шли к театру на Таганке и оставляли там цветы. Иногда стихийные мемориалы становятся постоянными. Для Кемерова таким примером служит «Зимняя вишня».

С «автомобильными» смертями ситуация обстоит по-другому. Они скорпостижны, и раньше отношение к ним оставалось настороженным: людей не вспоминали и не поминали. Теперь ситуация поменялась: кенотафы как раз устанавливают, чтобы лишний раз помянуть погибшего. Анна Соколова считает, что это связано с тем, что наша жизнь насыщена поминальными ритуалами, во многих семьях посещают могилы близких несколько раз в год, а памятник на месте гибели — дополнительный поминальный локус.

Однако памятник ставят только жертве, и, как правило, он появляется лишь в том случае, если погиб невиновный.

(Не)законные кенотафы

Около десяти лет назад в Росавтодоре заявили, что придорожные памятники необходимо демонтировать, потому что они отвлекают водителей от управления автомобилем и могут привести к аварии. Но в ГИБДД Кемеровской области считают, что кенотафы, скорее всего, вообще никак не действуют на водителей.

– Мы не проводим параллели между установленными памятниками и восприятием их водителями в положительном или негативном ключе. То есть, как пропаганда безопасности на дорогах или, наоборот, в качестве отвлечения внимания. Это очень сложно, поэтому мы можем только догадываться, как влияют кенотафы на участников дорожного движения. И влияют ли вообще.

Тем не менее иногда памятники и правда демонтируют. Дело не в том, что они мешают дорожному движению, а в том, что устанавливают их в неположенном месте. Например, согласно ФЗ «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», кенотафы нельзя устанавливать на полосах отвода и придорожных полосах автомобильной дороги.

Если кенотаф не нарушает статьи закона, то его никто не тронет. Многие памятники, которые мы видели вдоль областных трасс, стоят там больше двадцати лет. В трёх-десяти метрах от дороги – на таком расстоянии, что приходится вглядываться в кусты и деревья, чтобы их заметить.

– Если мы видим, что кенотаф находится в «запрещённой зоне», то выдаём предписание собственникам дорог на его демонтаж или снос, – объясняют в областной Госавтоинспекции. – Если же памятник этих правил не нарушает, то пусть стоит. Но тут уже зона компетенции других надзорных органов: нельзя же у нас самовольно возводить мемориалы и ставить памятники. Территория всегда кому-то принадлежит. С точки зрения Госавтоинспекции, наша компетенция распространяется только там, где выявлено нарушение норм ГОСТа и запрещена любая постройка чего-либо.

Ещё одна проблема – в России считается, что подобные памятники стоят на «ничейной» земле, а закона, который бы разрешал или запрещал их установку просто не существует. Поэтому получается, что любой кенотаф попадает в зону риска. Хотя добиться законности установки мемориала сложно, но можно: необходимо обратиться в Федеральное дорожное агентство. В любом другом случае Росавтодор оставляет за собой право на демонтаж.

Способ понять, как правильно относиться к смерти

Есть распространённое мнение, что в местах, где установлены памятники, похоронены люди. Это не так. Захоронений там не может быть согласно российскому законодательству. Хотя кое-какие конструкции и правда напоминают могилки со всей присущей атрибутикой: кресты, плитка, надгробия, оградка.

Из-за православных символов некоторые священники негативно относятся к подобным явлениям. Хотя большинство всё же понимает, что такие места имеют особое значение для людей, переживших потерю.

– Об отношении церкви к памятникам стоит сказать следующее. Место погребения и место земной кончины человека, особенно скоропостижной, народ считает особенным, священным, а потому существует традиция оборудования этих мест особым образом, – рассказывает руководитель информационно-издательского отдела Кемеровской епархии диакон Вячеслав Ланский. – Исторически это делалось для того, чтобы проходящие мимо могли помолиться об упокоении души завершившего в этом месте свою жизнь. Мы знаем и примеры, когда на месте гибели людей строились часовни и даже храмы: Прозоровка, место самого крупного танкового сражения, отмечена величественным храмом. Часовня воздвигнута на месте сгоревшего кинотеатра в Бологом. В атеистический период советской жизни места молитвы за усопших приобрели новую форму, однако в народной памяти сохранили своё значение.

‘>

По мнению Соколовой, сейчас идёт гиперматериализация смерти, а дополнительные памятные знаки просто необходимы людям. Это происходит, прежде всего, из-за социальных изменений в обществе. Придорожные памятники – лишь способ понять, как правильно относиться к смерти в той жизни, где нарушены привычные устои. Цивилизации попросту нужны новые формы траура, и она их ищет.

Могила без мертвеца

В России вдоль трасс стоят тысячи памятников погибшим в ДТП. Опасные участки дороги как будто дополнительно помечены пятнышками искусственных цветов и крестами. Вы видите их каждый раз по дороге на дачу. Это кенотафы: пустые могилы. Когда их начали сооружать? Зачем это делают? Как правильно установить кенотаф и можно ли? Мы отправили Нину Абросимову вдоль трассы, чтобы она узнала историю хотя бы одного памятника.

Второй час я иду по дороге А-104, которая ведёт к моему городу. На резких поворотах регулярно разбиваются люди, поэтому я знаю, что тут много кенотафов. Я никогда не рассматривала их, хотя отчим всегда непроизвольно снижал скорость. Но сейчас я не пропущу ни одного, потому что иду пешком. Мне сигналят и предлагают подвезти, а я просто иду от одного кенотафа до другого, фотографирую их и списываю имена и фамилии погибших. После нахожу в соцсетях телефоны их родственников, звоню и договариваюсь о встрече в том же районе.

Кенотаф — это стационарный памятник на том месте, где нет захоронения. Условно все кенотафы можно поделить на несколько групп:

— искусственные цветы, венок или несколько венков на столбе или дереве;
— железный или деревянный крест на обочине;
— памятник, установленный на обочине;
— полноценный мемориал;
— части автомобиля типа руля и колёс.

Я видела их все — жёлтые выцветшие цветы, классический венок с лентами, памятник со скамейкой и оградкой, покрышки и даже надпись, выложенную крупными белыми камнями на холме: «СЕРЁГА, МЫ ТЕБЯ ПОМНИМ».

Антрополог Анна Соколова, которая вывела эту классификацию, говорит, что родственники чаще всего стремятся воспроизвести могилу: «В каждой стране кенотафы отражают практики с кладбища: по ним сразу видно, православная ли это страна или католическая. В Греции это специфичные домики. В России — бурлеск искусственных цветов и кресты. Россия — нищенская страна, поэтому искусственные цветы популярнее всего». К ним же, по традиции, прикладывают конфеты, сигареты и алкоголь.

Сейчас появилось больше доступных материалов, но у людей уже нет желания сооружать что-то оригинальное. А в самом начале памятники были очень причудливыми, например снеговики из шин, которые вспоминает Соколова. Их массовая установка началась на рубеже 80–90-х. Это связано с всплеском автомобилизации: больше машин — больше аварий.

Кенотаф — попытка законсервировать боль, оставить её где-то далеко, на том самом месте, где произошла трагедия. «А зачем, когда человек умирает неожиданной и неправильной смертью, родные его комнату сохраняют в нетронутом виде многие годы? Они сами не могут объяснить», — говорит Соколова. У такого рода памятников очень жёсткая социальная прагматика. И памятник ставится только жертве. «Если человек шёл пьяный, бросился под колёса грузовика и умер — памятник не появится, — добавляет Соколова. — Кенотаф появляется только тогда, когда погиб невиновный».

Со Светланой Ковалёвой мы встречаемся через полтора часа после того, как я нашла в елях на обочине большой ухоженный мемориал с оградой и крестом. Мы сидим на остановке, её муж и дочь гуляют неподалёку, а она рассказывает, как больше двадцати лет назад её жениха вместе с другими тремя кремлёвскими курсантами сжёг другой водитель. Две машины столкнулись лоб в лоб, четверо парней оказались без сознания, и нетрезвый мужчина почему-то решил облить их бензином, сжечь и скрыться с места. Столб дыма заметили, водителя поймали, но здоровые крепкие парни превратились в гору пепла.

Через несколько недель после аварии родители насыпали искусственный холм и поставили памятник, друзья и Светлана — украсили. Похоронили курсантов порознь: кого-то в Москве, кого-то в Дубне, поэтому родственники чаще предпочитают добраться сюда. «Там рядом кладбище, где они похоронены относительно. Мне не нравится туда ходить. Всё-таки они практически дотла сгорели, а пепел остался на дороге. Куда мне ещё ходить?» — спрашивает Светлана. Кенотаф она видит каждый день по два раза: по дороге на работу и по дороге с работы. Говорит, что «сейчас уже затихает, смотришь по-другому».

Обычно люди, живущие в том районе, знают, какая история стоит за кенотафом. Анна Соколова считает, что они часто могут рассказать о памятниках, которые находятся за несколько сотен километров. Местное сообщество в России не так сильно, но оно работает. Соколова рассказывает, что все люди, живущие на расстоянии 10–15 километров от обнаруженного ею небольшого венка на столбе в деревне, знали о том, что там сбили маленького ребёнка пятнадцать лет назад. «Хотя казалось бы: висит два цветка», — добавляет она. Светлана говорит, что к их памятнику регулярно ездят люди: «Если свадьбы где-то рядом проходят, то у памятника останавливаются, возлагают цветы. Кто-то ездит к монументам погибшим в войну, кто-то к нам. Это дань уважения. Кто местные — все знают».

В Америке и Австралии памятники часто устанавливают люди, связанные с движением типа «Матери против пьяных водителей». Это сигнал: мол, мы помним, что пьяные водители — это плохо, и мы бы не хотели, чтобы это произошло ещё раз. Они, опять же, акцентируют внимание на несправедливости произошедшего. Соколова рассказывает, что в некоторых штатах, например в Техасе и Канзасе, это поддерживает власть. Они выпускают типовые кресты, которые устанавливают родственники по согласованию с владельцами, на чьей территории произошёл инцидент. Считается, что такие памятники заставляют водителей снижать скорость. В Канаде, чтобы проверить это, даже установили фейковый кенотаф и подтвердили, что мемориалы способствуют повышению дисциплины водителей. Росавтодор же считает, что «большое количество незаконно установленных вдоль дорог объектов, безусловно, может отвлекать внимание водителей от управления транспортными средствами и привести к аварии».

Кенотафы вообще много кому не нравятся. Об этом регулярно сообщают депутаты разного уровня. В 2015 году, например, один из них назвал кенотафы «могилами-обманками» и вместе с группой внёс законопроект о запрете установки каких-либо памятников. Чиновникам не нравится в том числе то, что искусственные цветы, например, быстро теряют красивый вид и их впоследствии никто не убирает. Запрет установки кенотафов также обсуждали в законодательных собраниях Татарстана, Тверской, Тульской, Свердловской, Ленинградской, Еврейской автономной и Челябинской областей, а также Кабардино-Балкарии.

Соколова рассказывает про женщину, у которой муж погиб в аварии в конце семидесятых годов. Той было неудобно ездить на кладбище, поэтому она поставила такой же памятник на месте аварии и ходила к дороге. Председатель сельсовета была этим очень недовольна и прессовала женщину, чтобы та демонтировала памятник. В итоге под давлением власти женщина однажды пошла и просто выкопала его. Соколова говорит, что такая ситуация могла быть типичной, потому что советский менталитет сам по себе очень сильно отвергал смерть. «Для человека дореволюционной культуры она была ближе, была нормальной. Для марксистского же сознания на смерти жизнь заканчивается. В этом смысле православие нормализует наличие смерти вокруг нас, возвращает её. Но есть люди, которым тяжело каждый день видеть смерть у себя на пути», — так она объясняет действия чиновников.

Иногда местные службы сами устраивают рейды по зачистке обочин, но всё-таки обычно это связано с проведением дорожно-ремонтных работ. Как замечает Соколова, «дорожные рабочие щепетильны к таким вещам, поэтому они переносят, а не уничтожают памятники. Они воспринимают кенотафы как места со сложной историей».

В России считается, что кенотафы стоят на ничьей земле. Светлана, которая работает в ГИБДД, говорит, что ей ужасно не понравится, если кенотаф внезапно уберут, но их кенотаф устроен по всем правилам и стоит не на проезжей части. «Если кто культурно делает — их не трогают. Зимой дороги чистят, но сносят только те памятники, которые не вынесены за обочину».

Росавтодор, отвечающий почти за все федеральные дороги, сообщил «Батеньке», что ведомство не обсуждает легитимацию установки памятников жертвам ДТП родственниками пострадавших. На данный момент размещение тех или иных объектов возможно только с разрешения Федерального дорожного агентства, а кенотафы — вне закона. Поэтому Росавтодор оставляет за собой право убирать данные конструкции. В письме также сказано, что подведомственные Росавтодору региональные учреждения, в чьём оперативном управлении находятся участки федеральных трасс, убирают подобные памятники в рамках работ по содержанию вверенных дорог, и предупреждать родственников при этом «не представляется возможным».

Но попытаться зарегистрировать кенотаф всё равно можно. В том случае, если вы решили поставить памятник, помните, что его действительно лучше установить на расстоянии более одного метра от дороги. Оформить же его можно так, чтобы он не требовал ухода: например, ограничиться декоративными элементами типа ограды и не использовать для украшения искусственные цветы, которые потеряют свой вид уже через несколько месяцев.

Венки на обочине

Изменения, которые предлагается внести в действующее законодательство, касаются и автовладельцев, и дорожников, и всех, кого угораздило поселиться вдоль оживленных трасс. С другой стороны, поправки могут напрямую затронуть тех, чьи близкие погибли в авариях, в результате несчастных случаев, даже преступлений, а таких тоже немало.

Странная ситуация сложилась вокруг самостийных установок псевдомогил, мемориалов и прочей похоронной атрибутики на местах смерти. Те, кому хоть иногда приходиться ездить по стране, не могли не заметить: в последние годы мода ставить обманки-надгробия, обелиски, возводить на месте трагедий беседочки для поминовения со столиками, вешать там самопальные картины и венки приобрела характер поветрия. Не надо забывать, что все это возводится, пусть и из лучших побуждений, но в местах, предназначенных совершенно для других целей, – вдоль дорог, у домов придорожных деревень, на улицах, перекрестках и мостах.

Явление получило такой размах, что ученые-этнографы пишут о нем монографии, защищают диссертации. По-научному подобные памятные знаки называют “кенотафы”. Кенотафами могут быть и незатейливые венки из искусственных цветов, и строгие стелы. Простенькие обелиски и помпезные, возведенные по специальным архитектурным проектам, мемориалы из мрамора и гранита. Ставят на месте гибели части машин, искореженных аварией, что однозначно пугает проезжающих мимо. Или же трудноописуемую лепнину, созданную фантазиями безымянных художников из ритуальных контор.

Общая черта таких разных знаков памяти в том, что под ними нет могил. Тела погибших, как и положено, захоронены на кладбищах. Очевидно, что над могилами, следуя традиции, родные ставят крест, памятник или полумесяц. Здесь же близкие погибшего увековечивают просто само место смерти.

Но есть еще одно сходство, объединяющее такие разные знаки памяти – и скромный обелиск, сваренный из листов металла, и пафосный гранитный мемориал. И тот и другой установили, не испросив разрешения ни у дорожных служб, ни у коммунальщиков, ни у тех, кого сподобило жить неподалеку, ни уж тем более у тех, чей путь пролегает мимо места, где когда-то произошла катастрофа.

Мы так привыкли к придорожным венкам, что уже и не помним, когда эта удручающая традиция так уверенно вошла в нашу жизнь. В лихие 90-е, поясняют ученые. Михаил Матлин и Евгений Сафронов из Ульяновска, совершившие три экспедиции по трассам разных типов – федеральным, административным, районным и сельским, на 670 км насчитали 278 памятных знаков погибшим. Не на всех из них сохранились посвящения, кому и когда они были установлены. Таких, безымянных и явно забытых теми, кто их ставил, была треть. Когда же исследователи проанализировали кенотафы, на которых дата читалась, они пришли к любопытному выводу. 1980-ми годами были помечены всего 3% от всех памятных знаков, 1990-ми – 28% кенотафов, 2000-ми – 53,5%, а с 2011 по 2013 год – 15,5%.

Понятно, что такое обилие, с одной стороны, вызвано резким увеличением количества автотранспорта. А, значит, и неизбежным ростом аварийности. Но это не единственная причина. Ученые считают: сам факт увековечивания именно места смерти связан еще и с потерей некогда существовавшей традиции похорон. Кроме того, надо учесть, что духовный вакуум, возникший за годы атеизма, в 90-е начал восполняться не только традиционными религиями страны – православием, исламом, иудаизмом, но и различными теориями языческого толка. Так, например, среди причин, по которым место смерти можно считать особенным, некоторые опрошенные учеными респонденты называли и такую диковинную: “Душа погибшего возвращается на место гибели, поэтому надо сделать так, чтоб ей там было хорошо. Пока на месте смерти не поставят памятник, душа не успокоится”. Чувствуется, что Голливуд приложил руку к формированию мировоззрения многих наших современников.

Этнографы Анна Соколова и Анна Юдкина, исколесившие Тульскую и Владимирскую области и обнаружившие там 138 кенотафов, пришли к занятному выводу: “Практика установки памятных знаков на местах автомобильных катастроф стала настолько распространенной, что вышла за пределы тех рамок, в которых знаки на местах внезапной гибели людей существовали в традиционных культурах”.

– Возможно, это связано с атеистическим наследием СССР, – объяснила корреспонденту “РГ” Анна Соколова, – когда во многом обычаи традиционного для русской культуры способа духовного переживания скорби, связанные с частной молитвой, с посещением храма, с заупокойными службами, стали менее привычными, и люди потеряли этот навык. А какие-то новые формы духовного переживания скорби не возникают. Мы наблюдаем сейчас именно материализацию скорби. Стремление близкими материально выразить горе по умершим. И такая материализация скорби приводит к интересным трансформациям похоронного и поминального обрядов, поскольку в традиционной культуре – и в нашей, и в глобальной культуре – траур, скорбь не могут быть вечными.

Интересно, что тут исследовательница вплотную подошла к принципиально важному моменту. Проблема смерти – проблема духовного ряда. А духовные проблемы можно решить только в духовной плоскости, а никак не материально.

На свете нет такого количества игрушек, цветов и венков, которые смогли бы утолить горе матери, потерявшей ребенка. Где бы она ни оставляла это все, на кладбище или у псевдомогилы на месте трагической гибели. Духовные проблемы, а проблема столкновения с кошмаром смерти, безусловно, проблема духовная, не решаются возведением самых-самых лучших могильных плит. Она решается только тогда, когда встретившийся со смертным холодом вырывается из материального вверх, в духовные выси. Вон из плоскости сугубо материального. Человечеству это известно давно. Оно давно выработало правила выстраивания внутреннего отношения человека к смерти. И предусмотрело специальные места для этого, места, освященные религией. Но материалистический дух веет над эпохой, старые правила подзабыты. Новые выглядят диковато и часто оскорбительно к памяти умершего. Так, суетимся, выясняем отношения. Ставим таблички, надгробия и памятники. Кто во что горазд.

Установка самостийных знаков, отмечающих место гибели, получила такое широкое распространение, что к процессу немедленно подключилась массовая культура: теме посвящаются не только научные труды, но и песни в стиле шансон. Как рассказывают работники ГИБДД, дошло до того, что в отдельных местах возник обычай, когда друзья погибших на псевдомогильниках включают во всю дурь записи с хитом Александра Черпакова “Вдоль дороги стоят кресты” – тоже, по-видимому, чтобы почтить память. Но ведь память и скорбь об умершем – так было всегда! – требует если и не благоговейной тишины, то хотя бы строгого молчания. А теперь представьте, каково тем, кому “посчастливилось” жить невдалеке от “веселенького” места.

Кстати, оставлять CD-диски под названием “Не скучай, браток” или с песнями в исполнении женской поп-группы “Воровайки”, складывать рядом с мемориальным местом самодеятельную живопись, подходящую по сюжетцу, и туда же, в кучу, горящие лампады – тоже новая традиция. После этого не удивляешься тому, что ученые-этнографы проводят связь между нашей новой модой на установку псевдонадгробий и древним Египтом. Там, отправляющихся в долину смерти, тоже снаряжали вещами, которые, по представлению древних египтян, могли пригодиться усопшим.

И дорожники, и работники ЖКХ в городах, и сотрудники ГИБДД тоже люди. Без особой нужды, когда не надо, к примеру, расширять полосы дорог, никто такие самостийные псевдомогильники не сносит. И пылятся вдоль российских трактов выцветшие венки, обелиски с облупившейся краской, заброшенные мемориалы. Ученые Анна Соколова и Анна Юдкина во время одной из экспедиций стали свидетельницами того, как происходило посещение такого кенотафа. Наблюдать этнографам особо было нечего: мероприятие заняло ровно три минуты. Как отмечают ученые, чаще всего места смерти и посещают в день смерти. Хотя есть псевдонадгробия, за которыми ухаживают регулярней, и даже устраивают там периодически поминки и пафосные сходки памяти. “Тема болезненная. Понимаю чувства близких, – объясняет свою позицию депутат от ЛДПР Валерий Селезнев, работающий над проектом о запрете псевдомогильников. – Но ведь в России в дорожно-транспортных происшествиях каждый год гибнут десятки тысяч людей. И многие сочувствующие, в основном это друзья, считают своим долгом отметить место аварии искусственными цветами, похоронными венками, памятниками, импровизированными могилками с оградами. Причем могилы под такими сооружениями нет, это противоречило бы и закону, и нашим традициям. Это могилки-обманки. И все это сооружается вдоль дорог”.

Но такие напоминания о смерти заставляют тяжело задумываться, погружаться в свои мысли, а это недопустимо во время езды за рулем – вождение требует максимального внимания и концентрации. И как следствие – все новые причины для аварий.

Что же предлагает парламентарий? Запретить размещение и установку венков, мемориалов, прочей похоронной атрибутики в границах придорожных полос автомобильных дорог.

Идея введения запрета на установку мемориалов вдоль дорог не нова. Положить конец траурной моде предлагали депутаты Законодательного собрания Ленинградской, Тульской, Тверской, Свердловской областей, Еврейской автономной области, Кабардино-Балкарии, Татарстана.

У противников инициативы свои доводы: увидев псевдомогилу или даже венок, водители невольно сбрасывают скорость, становятся собраннее.

Сергей Канаев, руководитель общественного движения “Федерация автовладельцев России”, рассказал корреспонденту “РГ”, что венки и могильные композиции вдоль дорог, к сожалению, собранности водителей не помогают.

– Похоронная атрибутика, к сожалению, никого не спасает, иначе бы наши трассы не “украшали” вереницы пыльных венков, – считает автомобильный эксперт. – Дорога не должна превращаться в кладбище. Понимаю, что, убирая уже существующие мемориальные знаки, можно ввергнуть близких в отчаяние, но мы убеждены: нужно запретить ставить новые. Давно пора обозначить: это незаконно. А для того чтобы обратить внимание водителей на сложные участки дороги, имеет смысл поставить желтые знаки: “Внимание, опасный участок дороги, здесь погибло столько-то человек. Это не будет вносить излишнюю тревожность, не будет выбивать водителей из колеи, но предупредит – будь внимательным”.

А вот какие любопытные данные приводят Анна Соколова и Анна Юдкина. Проезжая мимо подобных “памятников”, 46% ничего не делают, 20% думают об умершем и обстоятельствах гибели, испытывая в этот момент эмоциональные переживания, с этим связанные, 17,5% сбрасывают скорость и становятся более внимательными к дороге, 10% просто рассматривают памятник, 6% молятся. Один респондент сообщил, что сигналит.

– Для поминания умерших существуют кладбища. Там особенное настроение. Горе требует уважения к себе, такта и тишины. Оно не совместимо с шумихой и показухой. У наших народов не было принято выпячивать свою скорбь и горе, навязывать их окружающим, – считает Валерий Селезнев. – А потом, нужно учитывать, что в стране переменчивый климат. Потому так ужасно, неопрятно и дико выглядят искусственные цветы и венки, которые крепят к деревьям и фонарным столбам. Они быстро приобретают неопрятный вид, теряя при этом свое назначение быть символом светлой памяти о погибших.

Две могилы для одного – это не по-божески

Священник Александр Ильяшенко,настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря:

– Никакого духовного смысла в том, чтобы как-то особенно выделять место гибели человека, нету. Ставить памятники, вешать венки, сооружать “вторые могилы” – ложные, где нет тела человека – вдоль дороги, на месте аварии или гибели людей, неправильно. Для могил существует специально выделенное место – кладбище. Важно, что это освященное место. Освященное молитвами священников и родных. И второй псевдомогилы или мемориала у одного человека быть не может. Никаких духовных оснований для того, чтобы организовывать почитание места смерти на дорогах, нет. Помочь тем, кто уже не с ними, могут только наши молитвы и добрые дела в память о нем. А памятник на дороге ничего не изменит. А если человек умер на детской площадке, мы что ему там мемориал ставить будем? А больницы? Абсолютно асоциальный подход! Когда не думают о живых людях и, по сути, не заботятся об усопшем. По дорогам машины едут, суета. Да никто и не вспомнит, кто там где погиб. Место смерти не становится священным, это неоязычество. А вот на кладбище памятник уместен. Мы отмечаем, например, место гибели воинов в Бородинском сражении, но здесь мы чтим не само место, где они приняли смерть. Мы почитаем их подвиг, не надо путать. Люди осознанно вышли на поле боя, понимая, что придется пожертвовать жизнью – ради Родины. И мы чтим их подвиг.

Нельзя думать, что такая кладбищенская атрибутика вдоль дорог напоминает нам: Memento mori. Поговорку придумали в Древнем Риме – помни о смерти, помни, что ты человек и смертен. Но верующие продолжили ее: “Помни о смерти, и во веки не согрешишь”. Это значит, что там, на том свете, ты ответишь за каждый свой шаг, за каждый свой грех. Поэтому наши усопшие в первую очередь нуждаются в наших молитвах за них, а не в мраморе.

Нельзя превращать дороги в кладбища

Николай Попов, священник храма Пресвятой Троицы:

– Суета вокруг памятников умершим, как любая суета вокруг смерти, не просто неуместна. Она оскорбительна для памяти усопшего. Она ему не нужна и никак не поможет. Вспомним слова святителя Иоанна Златоуста: “Постараемся, сколько возможно, помогать усопшим, вместо слез, вместо рыданий, вместо пышных гробниц – нашими о них молитвами, милостынями и приношениями”. Это наследие атеистической эпохи, когда вместо вековых традиций поминания искусственно насаждался культ смерти – вспомним мавзолеи вождям, мемориалы – советские. Но у наших народов было принято поминать тех, кто отошел в мир иной, молитвой, добрыми делами и снисканием мира. Знаю случай, когда бизнесмен, дочка которого погибла ночью на темной трассе, провел свет на этот участок дороги – вот проявление памяти. Обратите внимание, даже обелиск на Черной речке – месте дуэли Пушкина – поставили уже в советскую эпоху, на столетие гибели. Потому что традиции увековечивать место гибели не было. На пятидесятилетие гибели гения на Черную речку приехали священники, отслужили панихиду. В молитве мы высказываем свою любовь к усопшим.

Валерий Любомиров, начальник отделения пропаганды Управления ГИБДД УМВД по Курской области, подполковник:

– В каждой области есть своя “дорога смерти”. И знаки там устанавливаешь, и фильмы снимаешь, а все равно люди бьются. По-человечески я понимаю родственников погибших. Но и они должны понять: траурная атрибутика мешает дорожникам. А для водителей это лишний фактор тревожности. Надо вести профилактику, чтобы не пили. Дисциплина нужна, а не дополнительное нервирование. Демонстративно превращать дороги в кладбища не дело.

Анатолий Тихомиров, председатель Законодательного собрания Еврейской автономной области:

– Для нас, в Еврейском автономном округе, вопрос этот далеко не праздный. Через всю территорию области проходит участок федеральной трассы Чита – Находка: на нем всегда интенсивное движение, и большая часть серьезных дорожно-транспортных происшествий регистрируется именно здесь. Как следствие, растет число памятников, самовольно установленных или родственниками, или друзьями погибших. Какие только мемориалы не увидишь: от роскошных мраморных до скромных деревянных. Но ведь дорога не кладбище, и способов заставить людей ездить осторожнее без этого достаточно. Может, правильнее строить хорошие дороги и обеспечивать постоянную безопасность движения по ним? А памятники на обочинах, по мнению большинства депутатов нашего Собрания, лишь отвлекают внимание водителей.

Расследование «ГП»: Кресты у дороги: память или проблема?

Место ли кресту на месте дорожной трагедии?

Подробности жуткой аварии на объездной под Гомелем в июле 2011 года стали известны далеко за пределами области. При роковом стечении обстоятельств погибли пятеро студентов. Шел проливной дождь. По трассе в направлении города двигалась гужевая повозка. За ней — МАЗ, загруженный металлоломом. Внезапно лошадь рванула к центру дороги. МАЗ, пытавшийся объехать повозку, зацепил ее, а после ехавшую по встречной легковушку. От удара «Рено» расплющило, как консервную банку, и выбросило на обочину. Водитель и пассажиры — студенты одной группы Гомельского технического университета — погибли на месте. Молодые люди возвращались домой: все жили в разных регионах страны. Сегодня о трагедии напоминает безмолвный хранитель скорби — установленный памятник с оградой.

Свою судьбу не объедешь?

Сколько же их расположилось вдоль дорог: крестов, оградок, столбов, обвязанных траурной лентой, с потемневшими от времени венками? Каждый — как немое напоминание: на этом месте погиб человек. На Гомельщине, а впрочем, и не только подобные знаки скорби встречаются довольно часто. Но есть места, где, судя по таким приметам, аварии происходят с пугающей регулярностью.

Одно из них — Северо-западный обход под Гомелем. Проехав в сопровождении экипажа ГАИ ОВД Гомельского райисполкома относительно небольшой участок пути, вместе с фотокорреспондентом зафиксировали около десятка различных монументов. Среди них есть и те, которым по 15 лет. На крестах — фото молодых парней, даты жизни, траурные ленточки «Дорогому Владимиру от коллег». А вот лаконичная табличка: «На этом месте трагически погиб хороший человек». От такого количества монументов, стоящих на открытом пространстве, становится жутковато.

Останавливаемся недалеко от памятника на месте гибели пятерых студентов. Мой собеседник — инспектор ДПС Павел Лобанов не понаслышке знает о случившемся. Он дежурил в тот роковой день, был на месте происшествия.

— Пожалуй, этот отрезок пути можно назвать проклятым, — говорит Павел Лобанов. — На объездной часто происходят аварии. Бывало и так: не успеваю оформить одно происшествие, а позади уже другое столкновение. На одном из поворотов лет семь-восемь назад ранним утром разбился директор аэропорта, заснул за рулем.

— Как вы считаете, уместны ли эти венки-памятники вдоль дорог?

— На мой взгляд, они — не лишние. Как профилактическая мера. Пусть водители видят, что здесь надо быть особо осторожным, внимательным. Трагедия ведь одна не бывает. Уберешь один крест, появится другой.

— И все же, несмотря на такие мрачные предупреждения, место остается неблагополучным. Почему?

— На трассе частые спуски и подъемы, участки с ограниченной видимостью, местами запрещен обгон. Узкая обочина уменьшает шансы уцелеть, если автомобиль вылетит под откос. За городом водители разгоняются до 90 км/час и выше. Многие, особенно в утренней и вечерней спешке, пренебрегают правилами, идут на обгон. Беспечно ведут себя на дороге молодые люди, едва получившие права. К сожалению, некоторые нарушения штрафом уже не исправишь.

Одно из гиблых мест — участок трассы Гомель — Минск под Жлобином. На закруглении дороги большего радиуса действует ограничение по скорости, запрещен обгон. Но не у каждого водителя хватает выдержки соблюдать рекомендованный темп. Старожилы припоминают: на одном из участков трассы когда-то размещалось кладбище. Возможно, поэтому место имеет такую нехорошую энергетику и славу. Кстати, несколько лет назад самые аварийные места Жлобинской автодороги освящал священнослужитель. Аналогичный обряд проводили на неблагополучных пешеходных переходах в Гомеле. В обоих случаях инициаторами освящения выступили сотрудники Госавтоинспекции.

На заЩИТе жизней

В областном управлении ГАИ к профилактике дорожно-транспортных происшествий подходят серьезно. Мистика мистикой, но количество ДТП со смертельным исходом под Жлобином сократилось, отмечает инспектор отделения агитации и пропаганды Ольга Резвякова. Чтобы предупредить беду, задействуются все возможности: социальная реклама, баннеры, профилактические беседы и мероприятия. Аварийные пешеходные переходы в городах оборудуются светофорами, а участки трассы — шумовыми полосами.

— Дороги Гомельщины безопасны по всем вопросам организации дорожного движения с условием соблюдения на них установленных правил, — говорит начальник управления ГАИ УВД облисполкома Игорь Макушенко. — Если нет культуры вождения, отсутствует взаимопонимание между водителями и пешеходами, идет нарушение — это другой вопрос. Мы ежемесячно проводим анализ ДТП по каждому району. Выявляем причины, применяем меры, чтобы обеспечить безопасность на дорогах. Среди основных причин аварий с летальным исходом — управление автомобилем в нетрезвом состоянии и превышение скоростных режимов. Значительная часть ДТП происходит по вине пешеходов.

— С вашей точки зрения знаки скорби на дорогах — это профилактика или помеха для водителей?

— Я верующий человек, поэтому не хотел бы обсуждать эту тему. Говоря о профилактике ДТП, хочу отметить инновационные подходы. По нашей инициативе разработаны информационные панно. На них — предупреждение об опасности на русском и английском языках, указана реальная цифра погибших на конкретном отрезке дороги. Щиты будут располагаться на очаговых участках. Первый уже установлен на перекрестке трассы Хойники — Речица. Считаю такой подход достойной альтернативой. Минимум текста не отвлекает от движения, но обращает на себя внимание. Пусть на 15 — 20 километров, но водитель сбросит скорость, задумается. Об эффективности профилактических мер говорят цифры. В области сокращается количество ДТП и погибших на дорогах людей.

. Слушая про необычные подходы, вспомнила один из таких, увиденный во время поездки на Кавказ. На трассе установили на столбах побывавшую в аварии машину. Эстетики мало, но зрелище запоминается, действует отрезвляюще.

Нелегалы на обочинах

Размещение любого объекта в полосе отвода дорог должно быть согласовано с ее владельцем («Гомельоблдорстрой», «Гомельавтодор», городскими или районными властями). А на обочине вообще устанавливать что-либо запрещено, пояснил главный инженер ПКП «Гомельдорпроект» Алексей Сухарков. Однако родственники погибших не считают нужным брать разрешение. Размещают по своему усмотрению кресты с оградами на месте трагедии. Увешивают траурными венками и лентами опоры освещения и дорожных знаков. При этом люди не думают о неудобствах других.

— При обслуживании трассы, покосе травы, уборке кустарника вдоль дорог посторонние объекты мешают работе людей и транспорта. Такого загромождения придорожной полосы быть не должно, — подчеркивает Алексей Сухарков. — По традиции умершего человека ходят поминать на кладбище. Зачем тогда кресты у дорог? Ведь никто их не ставит, если человек скончался на улице или в больнице.

Отдельные памятники и вовсе представляют угрозу для водителей. Если насыпь дороги высокая, то они находятся практически на обочине. Ночью, при съезде автомобиля с трассы, велика опасность столкновения. Ведь крест в темноте никак не обозначен. Такие случаи единичные, но они бывают.

Место, где расположен памятник студентам, вскоре станет участком трассы, рассказал специалист. По проекту дорога будет расширена в обе стороны. Кто станет заниматься переносом солидного монумента? С подобной проблемой дорожники уже столкнулись на трассе М5 Гомель — Минск. Сейчас там ведутся масштабные работы по расширению, а свидетельств автоаварий установлено немало. С этической точки зрения не хочется грузить кресты и памятники в мусоровоз. В то же время на них нет ни адресов, ни телефонов, чтобы связаться с родственниками погибших. Да и в сторону венки с оградками не перенесешь. За полосой отвода начинаются лесные угодья либо пашни, работает сельхозтехника.

Не первый год у деревни Шерстин Ветковского района стоит знак дорожной трагедии. В аварию попали не местные жители, которые приезжали погостить к друзьям на дачу. Как пояснили в местном сельсовете, памятник установлен нелегально, но к людской беде закон не применишь.

. Пытаясь заглушить личное горе, родственники погибших не думают, что будет после, через 10, 20 лет. Со временем боль притупляется, а знаки беды, покосившись, стоят вдоль дорог. Их стараются не трогать. Мол, нехорошая примета.

Хранители скорби: мешают или дисциплинируют?

Сергей Надточаев, водительский стаж 23 года:

— Так уж повелось: раз люди разбились, нужно поставить памятник. Они сейчас всюду, куда ни поедешь. Под Жлобином много. Все аварии из-за превышения скорости. Чаще лихачат молодые. Если б ехали тише, ну, может, и врезались, но не насмерть же. С другой стороны, эти кресты отвлекают внимание. Когда их вижу, вспоминаю, как самого на скользкой дороге выкинуло на встречку. В той аварии погибли люди. Когда еду мимо таких мест, особенно ночью, обязательно притормаживаю ненадолго.

Николай, 27 лет, водительский стаж полтора года:

— Эти знаки, конечно, заостряют внимание водителей. Видно, что здесь аварийно-опасный участок. Но когда их много, действительно становится не по себе. Мое личное мнение — нейтральное. Людям будет память, а я стараюсь об этих вещах поменьше задумываться и внимательнее смотреть на дорогу.

Анатолий Шевелев, ведущий геолог предприятия «Гомельдорпроект»:

— Трудно сказать. Это напоминание, что люди гибнут из-за несоблюдения правил дорожного движения. В нашей работе такие памятники создают помехи. Но никто их трогать не будет, вот и приходится объезжать, переносить технологические площадки в другие места.

Анна, 21 год, стаж вождения 11 месяцев:

— Не мешают. Наоборот предупреждают, что здесь опасный перекресток, произошла авария, водителю нужно быть осторожнее. Я довольно часто езжу по области и всегда обращаю внимание на дорожные знаки, в том числе и такие. Особенно, если местность мне незнакомая.

Николай Дубинин, инспектор ДПС:

— Как шокотерапия, они напоминают водителям о необходимости соблюдения правил. Не осуждаю родственников, которые посчитали нужным их установить. Но сам я не вижу смысла в этой традиции. Зачем устанавливать памятник? Есть кладбище, куда обычно приходят поминать умерших. Это личное дело каждого человека.

Христианский символ радости, а не траура

Можно ли по христианской традиции устанавливать на месте дорожной аварии кресты и памятники? Обращаюсь с вопросом к настоятелю храма Казанской иконы Божьей Матери агрогородка Мичуринская иерею Вячеславу Барсукову.

— С точки зрения церкви, устанавливать крест можно везде. Ведь он символизирует не смерть, а жизнь, радость, воскресение, — говорит отец Вячеслав. — Но народ часто не понимает истинного предназначения креста. Возводя памятники на месте аварии, люди, по сути, устанавливают могилы: с оградками, венками, табличками, фотографиями. А так нельзя. Для этого есть кладбище. Если решили обозначить место трагедии, нужно поступать осознанно, не обустраивать могил. Можно установить и обязательно освятить крест (его издревле называли поклонным). Для этого следует обратиться к священнику.

— Ваш приход расположен недалеко от аварийной трассы под Гомелем. К вам уже обращались с просьбой освятить крест на месте трагедии?

— В народе существует поверье: убирать кресты нельзя. Так ли это?

— Все, что связано с погребением или перезахоронением, делается с разрешения церкви, благословения священника. Убирая могилу, мы можем осквернить память человека, который там похоронен. Если это просто памятник или крест на обочине, установленный по решению родственников, не освященный — ничто не мешает убрать. Конечно, не с поруганием, а с благими намерениями.

— Ритуальная индустрия предлагает родственникам широкий ассортимент. Насколько траурная атрибутика вдоль дорог поможет душе погибшего?

— Скорбя, близкие по-своему пытаются помочь усопшему. Но его душе нужно не внешнее — какие-то дела пред людьми, венки, поминки, памятники, а духовное. Прежде всего, наша молитва. Лучше бы силы, потраченные на установку памятника, мы направили на молитву. А деньги — на пожертвования детским домам или нуждающимся. Освятить крестом место трагедии — значит оградить его от нечистых сил, дать возможность другому, проезжая мимо, перекреститься и помолиться за усопшего и свое здравие. Это и будет духовной поддержкой. С другой стороны, крест на месте аварии как воспитательный момент — не нарушай. Если бы участки, где часто гибнут люди, освящали, думаю, страшных случаев было гораздо меньше.

Траурные венки на пыльных обочинах

Эти траурные венки и таблички с датой, а иногда и обстоятельствами смерти в ДТП могут возникнуть в любом месте проселочной дороги или оживленной магистрали. В России такая мода — отмечать по-кладбищенски места аварий со смертельным исходом возникла лет двадцать назад, хотя и в некоторых европейских странах подобные мемориалы тоже можно наблюдать.

Недавно один из депутатов российской Госдумы высказался о недопустимости “превращать дороги в псевдокладбища”, подразумевая установку памятников на местах аварий, которые отвлекают водителей и мешают им сосредоточится на управлении автомобилем. Народный избранник предложил ввести штраф в размере полутора тысяч рублей за размещение похоронной атрибутики вдоль дорог. Соответствующий законопроект находится на рассмотрении в Государственной Думе.

“Многие сочувствующие, в основном друзья, пытаются отметить место аварии искусственными цветами и похоронными венками. Нередко вдоль дороги могут встретиться и памятники, и импровизированные могилки с оградами. Напоминание о смерти заставляет тяжело задумываться, погружаться в свои мысли, что недопустимо во время езды за рулем, так как вождение требует максимального внимания и концентрации. Как следствие возникают все новые причины для аварий”, — приводит слова Валерия Селезнева, инициатора законопроекта, интернет-сайт “Вести.Ru”.

Действительно, в настоящее время нет норм, регламентирующих установку памятников на обочинах российских дорог. Отчасти правовые отношения “Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации” регулирует федеральный закон № 257 от 18 октября 2007 года, где разъясняется, кто и при каких обстоятельствах может заниматься строительством, установкой различных конструкций на прилегающих к трассе территориях.

Не только депутат полагает, что искусственные цветы, траурные венки и прочая ритуальная атрибутика довольно быстро теряет свой презентабельный вид и перестает быть символом светлой памяти о погибших. Кроме того, зачастую в авариях гибнут нетрезвые водители или пешеходы и, получается, некоторые памятники увековечивают память не только невинных жертв, но и нарушителей правил дорожного движения. На некоторых впечатлительных людей подобные напоминания о смерти нагоняют тоску или вгоняют в депрессию.

Необходимо помнить и о таких аспектах этой проблемы, как людская зависть или тщеславие. Если выехать из столицы в сторону Ясной Поляны, то на 25-м км трассы Москва — Крым, по правую сторону, стоит роскошная часовня в память о погибшем на этом месте цыганском певце Шандоре. После посещения усадьбы Льва Николаевича Толстого, где посетители видят скромный зеленый холмик, насыпанный над могилой великого русского писателя и отсутствует даже табличка, возникают сравнения далеко не в пользу безвременно погибшего 25-летнего юноши. Увидев часовню, туристы невольно задаются вопросом — кто там такой похоронен, если классика мировой литературы, согласно его завещанию, столь скромно предали земле.

А что можно найти в церковных канонах по поводу такого способа помянуть усопших? Испокон веков на Руси существовала традиция ставить кресты вне кладбищенской ограды и устанавливать поклонные кресты на особо отмеченных местах, например, на распутьях дорог или при въезде в какое-то селение. “Делалось это для того, чтобы человек, увидев поклонный крест, задумался и помолился, — утверждает игумен Феодор (Яблоков). — Бывало, на месте трагедии ставили храмы. Церковь во все времена старалась освящать такие места, чтобы люди молились здесь с особым чувством, воспоминая Господа и поминая усопших — своих погибших сродников. Видимо, установка крестов на месте гибели в ДТП имеет тот же смысл: чтобы, проезжая место трагедии, человек помолился об усопших, а заодно и просто снизил скорость. Это может уберечь от очередной трагедии. Но, конечно, злоупотреблять такими вещами и делать дубли кладбищ вдоль дорог не стоит, потому как могильный крест подобает устанавливать на месте захоронения, нежели на месте гибели”.

В православной Греции вдоль дорог стоят небольшие часовенки, за стеклом которых горят свечи. Во Франции на местах гибели людей в ДТП ставят на обочинах черные силуэты, разорванные красной молнией. В России часто можно увидеть некую маргинальную символику — автомобильную покрышку с венком или воткнутым в скат пучком цветочков. По мнению дорожных работников сегодня в нашей стране памятников вдоль дорог становится меньше. Случаи восстановления демонтированных памятников встречаются еще реже.

Установку надгробий вдоль автомобильных трасс и дорог одобряют немногие. По их мнению, кюветная “наглядная агитация” заставляет водителей задуматься о тщете человеческой жизни и уязвимости человеческого тела. Критики отвечают им в том смысле, что зачем громоздить повсюду кенотафы: достаточно и искореженных останков машин на пьедесталах около постов ГИБДД.

Читайте самое интересное в рубрике “Общество”